Мы разместили здесь материалы из сборника Aequinox, принадлежащие перу самого о. Александра.
К вопросу о мессианской эсхатологии св. Павла в связи с первоначальной евангельской проповедью (тезисы доклада)
1) Общеизвестно, какую роль играли ветхозаветные пророчества в первоначальной
миссии (эпизод с Филиппом и эфиопом) * и даже во II в. (обращение св. Юстина
Мученика) **. Но нередко упускалось из виду, что эти пророчества могли
служить и контраргументацией. Для сознания человека, воспитанного на Ветхом
Завете, приход Мессии был равнозначен концу мира и его преображению.
------------------------------------------------
* См. Деян. 8 :26—40.
** Раннехристианский апологет. Род. в Сихеме, Палестина (ок. 100 г.
н. э.), казнен в Риме (ок. 165 г.).
2) Плюрализм мессианских надежд не исключал определенной их цельности. Хотя они были более полно выражены в апокалиптической литературе, они несомненно восходили к учению профетизма. И на профетизм опирались апостолы и евангелисты.
3) Пророки учили о двух эсхатологических событиях: Последней Теофании (День Господень, Царство Божие) и явлении Мессии. Оба события описывались в терминах космической катастрофы, за которой должно последовать преображение человечества и природы (Возвращенный Эдем). Между тем, в евангельских событиях, в которых соединились обе тайны, ничего подобного не произошло.
4) Этот разрыв между пророчеством и свершением* пытались заполнить гипотезами
о том, что мессианизм Евангелию был навязан, что Сам Иисус не провозглашал
Себя Мессией. Но в таком случае факт восприятия Иисуса как помазанника
лишается всякого объяснения. В жизни Христа было слишком мало такого, что
бы явственно совпадало с эсхатологическим мессианизмом. И если ученики
верили, что Иисус есть Христос, следовательно, они восприняли эту веру
от Него Самого.
--------------------------------------------------------
* В тексте ошибочно — «совершением».
5) Попытки связать мессианские представления (подчас довольно искусственные) с евангельскими событиями едва ли могли быть убедительным аргументом в первоначальной проповеди. Убеждала глубокая вера христиан, воодушевленных действием Духа. Истоки этой веры были двоякими: с одной стороны, традиция о самосвидетельстве Иисуса, а с. другой — живое общение с Ним, победившим смерть.
6) Тем не менее, разница между эсхатологическим мессианизмом и христологией
Церкви оставалась и требовала осмысления. Его-то и дал св. Павел, еще в
то время, когда ожидалась скорая Парусия*.
--------------------------------------------------------
* Parousia (греч.) — чаемое Пришествие. Концепция Пришествия (Парусии)
наиболее подробно обоснована в 1 и 2 посланиях ап. Павла к Коринфянам и
1 и 2 посланиях к Фессалоникийцам.
7) Для св. Павла, как затем и для евангелистов, мессианская эсхатология отождествилась с Парусией. Павел первым осознал, что в евангельских событиях слилось два обетования: о Мессии и о Теофании. Но Теофания эта была не последней, она лишь начала новую мессианскую эру (олам ха-ба, по терминологии раввинов).
8) Это учение Павла не было богословским изобретением, которое принадлежало
лично ему. Его рефлексия опиралась на два основания: традицию Первообщины
и раввинистическое деление истории на «мир сей» и «мир грядущий» (в котором
Мессия дарует новую Тору) *.
--------------------------------------------------------
* «Олам ха-зэ» и «олам ха-ба» (ивр.): См., напр.: Вавилонский Талмуд,
Авот 5:23.
9) Свидетельство Первообщины запечатлено не только у Павла, но и в Деяниях.
Правда, многие экзегеты считают, что Лука создал фиктивные речи апостолов,
вложив в них свое богословие*. Но, хотя эти речи — не стенограммы, и интерпретированы
Лукой достаточно свободно, едва ли он (или кто-нибудь другой) смог имитировать
развитие Христологии (начиная от первой речи Петра**, — не говоря уже о
семитском их подтексте***). Следовательно, — это отображение подлинной
традиции, а значит — уже первые иерусалимские проповедники имели идею о
предваряющей Теофании ****.
--------------------------------------------------------
* Церковное Предание связывает авторство Деяний с евангелистом Лукой.
** Имеется в виду иерусалимская проповедь Петра в день Пятидесятницы
(Деян.2:14—36).
*** Т. е. об иврито-арамейском подтексте первых апостольских проповедей,
излагаемых в Деяниях, текст которых написан в оригинале по-гречески.
**** Зачеркнуто: «как это показал О. Кульман». Oscar Culmann — швейцарский
протестантский экзегет и теолог.
10) Если осмыслять эту идею в иных богословских* терминах, то можно
сказать, что явление Христа было этапом в процессе миротворения и истории,
понимаемых как борьба между Хаосом и Логосом. Образ чудовища Хаоса (ветхозаветный
эквивалент сатаны) обозначает искажение замысла Божия в творении. Осуществление
этого замысла символизируется битвой, проходящей через ряд этапов. Организация
противопоставлена Хаосу, органический мир—неживому, разумный человек —
царству неразумных тварей и стихиям. В лице Богочеловека Логос становится
имманентным Адаму (человеку) и, б[ыть] м[ожет] даже всему мирозданию (как
думал о. Тейяр). Таинственное присутствие Христа в истории и в жизни верных,
таким образом, предваряет Последнее преображение мира и наделяет мессианскую
эру («время Церкви») внутренними силами, которые противостоят силам разрушения.
Именно присутствие Христа и создает динамизм христианства вопреки несовершенству
его последователей.
--------------------------------------------------------
* Слова «иных богословских» вписаны авторучкой над вычеркнутым словом
«современных».