alexandrmen.ru (alexandermen.ru)

Александр Мень

Тайна жизни и смерти

 

Москва Издательство "Знание" 1992
Выпуск 1/1992

Культура и религия
ББК 86.37 М 51

Составитель и литературный обработчик: Андреева Анастасия Яковлевна, ответственный секретарь общества "Культурное возрождение" им. Александра Меня.

Редактор: В. В. БОЙКО

Мень Александр
М 51

Тайна жизни и смерти — М. Знание, 1992 — 64 с — Сер "Культура и религия", № 1) ISBN 5-07-002329-2

Тайна жизни и смерти Отец Александр Мень подходил к этой теме осторожно, серьезно, даже как-то нерешительно, он вживался в нее долго, вдумчиво "Пусть задумаются!" — говорил он И в рамках общества "Культурное возрождение" был проведен цикл вечеров "Жизнь и смерть" Лекции из этого цикла предлагаются вниманию читателя

0401000000 ББК 86.37

ISBN 5-07-002329-2 

© Мень А., 1992 г
© Предисловие Андреевой А Я , 1992 г

Бессмертие души
Первая лекция из цикла "Жизнь после жизни", прочитанная в ДК Серафимовича 8 декабря 1989 г. (фонограмма)

Перевоплощение и оккультизм
"Перевоплощение, оккультизм, христианство" – вторая лекция из цикла "Жизнь после жизни, прочитанная в ДК Серафимовича 9 февраля 1990 г. (фонограмма)

Воскресение мертвых
Третья лекция из цикла "Жизнь после жизни", прочитанная в ДК Серафимовича 20 февраля 1990 г. (фонограмма)

О добре и зле
Домашняя беседа

Примечание: тексты даны в новой расшифровке, дополненной ответами на вопросы после лекций.


  В НЕМ ЖИЛО БЕССМЕРТИЕ...

На вечере, посвященном великому русскому философу Н. А. Бердяеву, когда зал внимал и был буквально наэлектризован страстной речью отца Александра, он вдруг остановился, прямо посмотрел перед собой и тихо произнес: "В нем жило бессмертие..." Это вырвалось из самого сердца.

В январе этого года отцу Александру исполнилось бы всего пятьдесят семь лет. Фотографии его свидетельствуют о том, что в течение жизни лицо его поразительным образом менялось. На киноленте тридцатилетней давности от лица его исходит свет. К концу земной жизни сияние веры и таинственное богатство души преобразили его прекрасное лицо в лик пророка.

"Пророк в своем отечестве" прошел крестный путь труда, унижений, преследований. Он учил нас и всей своей жизнью доказал, "что крест Христов — это не просто знак, который мы носим, а это полная отдача — и отдача за смерть".

Большинство духовных детей о. Александра приняли крещение, будучи взрослыми, в годы ожесточенного давления на Церковь, в годы преследований Многие были по возрасту старше своего духовного отца, многие были его ровесниками. Разными путями, но, сознательно преодолевая трудности и даже опасности, пришли они к Богу. Мне выпало счастье быть духовной дочерью о. Александра и его ровесницей.

Мы родились в Москве Сталинские тридцатые, сороковые... Советская школа, как и все вокруг, была "на подъеме" и давала "прекрасные знания" В четырнадцать лет мы вступали в комсомол, "проходили" революционеров-демократов и не имели понятия о Достоевском. "К топору зовите Русь!" — как явственно это слышится из детства. Меня учили этому в девичьей школе, которая стояла на Месте уничтоженной церкви св. Харитония в самом пушкинском переулке Москвы, стояла на костях в буквальном смысле, и во время земляных работ рабочие эти кости выкапывали и зачем-то сортировали. И так велика была наша духовная спячка, что мы этого поругания как бы не замечали.

Его школа была на Серпуховке. На детском рисунке акварелью кисти Алика Меня — потемневшие кирпичные московские дома, церковные купола в зимнем небе и белая медвежья лапа снега, сползающая на крышу с огромной рождественской елки. Он смотрел на Москву словно не из сталинского мира, этот мальчик, мой ровесник. Наше далекое, родное московское детство — мягкая акварель, несмотря ни на что. Но он видел, а может быть, еще только чувствовал и другое — вокруг ложь, жестокость, смерть. По праздникам, которые отмечались в те послевоенные годы особенно пышно, над Красной площадью высоко поднимали на аэростате гигантский портрет Сталина. Идол, освещенный прожекторами, и рабский восторг. О. Александр рассказывал, что именно тогда, когда он впервые увидел в черном небе этот портрет, он понял, что должен стать священником. Ему было тогда двенадцать лет.

"Пресвятая Дева Мария, Ты три дня искала Сына Твоего отрока Иисуса Христа и нашла его в Храме Божием — доме молитвы..."

Казалось, мы все знали об о. Александре, мы любили его и гордились им. Но смерть, как последний удар резца скульптора, проявила его окончательные вечные черты, и всем вокруг вдруг стало понятно, что образ Божий представлен в нем в абсолютной полноте.

Тайна жизни и смерти... Он подходил к этой теме осторожно, серьезно, даже как-то нерешительно, он вживался в нее долго, вдумчиво, хотя, как нам казалось, кто же еще на этом свете знает об этом больше, чем он? В спешке, в духовном разладе и распаде нашей жизни он придавал отношению людей к тайне смерти чрезвычайное значение "Пусть задумаются!" — говорил он. И был проведен цикл вечеров "Жизнь и смерть" в рамках общества "Культурное возрождение", создателем которого он был Его проповеди при отпевании в маленьком деревенском храме на окраине г Пушкино под Москвой, где он служил двадцать пять лет, становились все глубже и проникновеннее. "Друзья мои, я призываю вас не только к вечной памяти о наших близких. Я призываю вас к постоянному общению с ними"

В документальный фильм "Будет ли коммунизм?", выхода которого на экраны он ждал и увидеть который ему так и не довелось, о. Александр не случайно включил одну из таких проповедей (см. также фильм "Новая религия" - прим. ред сайта).

"Смерть... Страшное, тяжелое, как камень, слово. Однако вычеркнуть его из нашего обихода нельзя. Уход из этой жизни неизбежен. А мы тщетно пытаемся закрыть глаза на действительность. Перед лицом смерти острее встают перед нами вечные вопросы о смысле жизни, о предназначении человека, о достоинстве личности. Это именно те вопросы, которые долгое время были у нас либо отодвинуты на задний план, либо совсем вытеснены из сознания. Здесь одна из причин тяжелого духовного кризиса, к которому пришло наше общество". О. Александр написал это за несколько дней до гибели.

Так и не состоялся фильм о тайне смерти, сценарий которого был заказан о. Александру Мосфильмом. Мы знали, что это будет фильм века, а отец все шутил: "А вдруг я скажу что-нибудь новенькое?"

Убийца точил топор и высчитывал день. Место было, очевидно, предрешено — лесная тропа к электричке.

Любимый наш друг...

— Это особая тропа, —- говорили вы.

— Да, я знаю, по ней ходил св. Сергий Радонежский.

— Да, конечно, конечно, но не только, не только... Как мы были беспечны, как не поняли, допустили, не

защитили!

В первые дни, у гроба его, так нестерпимо было знать, что вдруг возникла стена, что он перешел грань. "Где ты теперь, где, расскажи, расскажи. Ты никогда не оставлял нас. Ты же теперь все знаешь..." И был в этом естественный эгоизм горячо любимых отцом детей, которые привыкли и все знания отцовские считать своими. Многие из нас с радостью ринулись бы с ним через эту грань миров, чтобы сердцем помочь и поддержать его на этом пути. Да простит нам Творец, но в те дни мы любили о. Александра даже больше, чем Его, больше всего на свете.

И вот тема смерти стала смертью, а нам остались вера, знания и любовь. И еще великая надежда, которую он взрастил в наших сердцах.

"Случай есть мощное, мгновенное орудие Провидения", — писал Пушкин.

Мысль, сознание, творчество, свобода — все, что составляет душу человека, не исчезает бесследно во Вселенной, что делало бы бессмысленным само Творение. Поразительные духовные взлеты личности это уже предчувствие и переживание бессмертия "здесь и теперь". "Это как бы луч света, который освещает и путь отдельной души, и историю всего человечества. Вопреки тем, кто хочет похоронить человека и убедить его, что конец жизни — это "лопух на могиле", дух в самом своем бытии открывает перспективу вечности. Маленький отрезок, который ему предстоит пройти на земле, раздвигается в безмерность, когда человек ощущает свое бессмертие и единение со Вселенной и Богом. Он трудится, зная, что все прекрасное и подлинное, возникшее в этом мире, достигает в грядущем высочайшего расцвета"[1]. "Земное существование дано нам не случайно и не бесцельно. Формируя свой дух на путях жизни, мы готовим его к вечности. И эта подготовка должна выражаться в нашей деятельности на земле... Каждый несет в посмертие то, что он уготовил сам себе здесь. Семя с червоточиной никогда не даст здорового растения. Зло и духовная убогость на земле эхом отзовутся в нашем запредельном бытии. Поэтому призвание каждого человека, который серьезно и с ответственностью подходит к проблеме жизни и смерти, — уже здесь, говоря евангельскими словами, "собирать себе небесное сокровище" В стремлении к "спасению своей души", т. е. приобщению к Божественной жизни, мы должны видеть не эгоизм, а естественную, заложенную в человеке потребность. Эгоизм же, напротив, есть препятствие к этому приобщению"[2].

В проповедях, лекциях, беседах о. Александр старался нас научить, что развитие человеческого духа безгранично и бесконечно, что душу свою нужно создавать, укреплять усиленной работой — для вечности, что душа не должна дремать и бездействовать, что внешнее, материальное в этой жизни не должно душу подавлять — этого допускать ни при каких обстоятельствах нельзя. Духовную лень и дремоту о. Александр порицал в своих духовных детях очень жестко, несмотря на деликатность и нежность своей натуры. Творец создал нас своими помощниками, он нуждается в мире, в нас, ищет в нас помощь и поддержку Для христианина жить и действовать в окружающем мире — значит находиться в творческой "лаборатории", где совершаются деяния Творца. "Освободивший себя является освободителем мира", — любил повторять о. Александр слова святого Серафима Саровского.

Живя, задумываемся ли мы, зачем пришел на землю Иисус Христос, зачем было Боговоплощение? Зачем Богу жизнь среди темных и грешных людей с их страстями? — Творец сам вошел в поток Творения, чтобы содействовать победе света, и мы, созданные по Его образу и подобию, Его дети, пребывая в мире, должны содействовать приближению завершения мира.

В процессе духовной работы мы способствуем созданию великого космического духовного покрова земли — ноосферы. Его существование прозревали религиозные гении всех времен. В наше время теорию ноосферы развивали академик В. И. Вернадский*, Тейяр де Шарден, Э. Лepya, П. А. Флоренский**. Горячим приверженцем ее был и о. Александр Мень***. "Возвести через себя материю на высшую ступень развития — в этом космическая задача ноосферы"[3] .

------------------------------------------

* См.: Мочалов И.И. Владимир Иванович Вернадский и религия. — Ч. 1//Купьтура и религия. — 199). — № 12. В 1992—1993 гг. в этой серии (Знание. Культура и релиния) будут изданы части II и III. — Прим. ред.

** В 1992 г. в серии "Культура и религия" будет издана брошюра "Флоренский и современное православное богословие". — Прим. ред.

*** В 1992—1993 гг. в серии "Культура и религия" будут изданы брошюра о жизни и деятельности о. А. Меня "Пророк в своем отечестве" и продолжение лекций о. Александра. — Прим. ред.

 

Сейчас об этом можно многое прочесть. Это великое, захватывающее откровение, объясняющее тайну созидания, тайну Божественной энергии — любви, которая создала мир, и не только создала, но и его к себе привлекает.

Чтобы любить, надо знать. О. Александр часто говорил: "Читайте, и вам откроются такие захватывающие перспективы, перед которыми вся ваша жизнь наполнится радостью и смыслом".

Теме смерти и посмертия о. Александр придавал огромное значение совсем не случайно. В последнее десятилетие усилиями ученых многих стран открыт новый феномен. Он заключается в том, что люди, которые перенесли клиническую смерть и были возвращены к жизни усилиями врачей, претерпевают глубокое нравственное и духовное перерождение. Таких людей по всему миру сейчас уже миллионы, их будет становиться все больше, их опыт может и будет все активнее влиять на человечество. Соприкосновение со смертью, со Светом на пороге иной жизни изменяет людей, жизнью их начинают управлять иные ценности. Люди перерождаются, у них появляется повышенное понимание красоты и ценности жизни, внимание к окружающему, свежесть восприятия. Самое очевидное и бесспорное изменение, которое в них происходит, — это повышенная забота о других, милосердие, терпимость, терпение, любовь к окружающим, желание помочь другим. У таких людей появляется неодолимая потребность быть более духовными.

Этот новый феномен быстро распространяется в наши дни, овладевает сознанием людей всего мира. О. Александр видел в этом большую надежду человечества, новый виток эволюции и возможность спасения. На лекциях он часто приводил слова великого Бердяева о том, что трагичность жизни разрешается только на духовном уровне.

В самый трагический для человечества XX век Бог, вероятно, указывает нам выход. Откровение о смерти и посмертной судьбе, данное людям, — это маяк, который указывает человечеству выход. И не в этом ли путь к тысячелетнему Царству Света на земле, предсказанному Иоанновым "Апокалипсисом"? Распространению этого великого знания среди современников, и особенно людей нашей многострадальной страны, где так настойчиво, жестко и долго подрывались основы нравственности и духовности, о. Александр придавал особое, ни с чем не сравнимое значение. Для распространения этого знания он трудился, не щадя последних своих сил. Ради этого и за это он и погиб.

При интенсивной духовной работе в человеке вырабатываются необычайные свойства — признаки нашего Богоподобия. О. Александр обладал Богоподобными чертами в высочайшей степени. О многих своих способностях он не только не говорил, но и просто скрывал их, чтобы не смущать своих друзей. Часто, когда человек подходил к нему на исповедь, о. Александр начинал "с ходу" отвечать на невысказанные еще ему мысли, он излечивал душевные и физические болезни дружеским прикосновением плеча, пастырским благословением. В минуты молитвенного созерцания он мог видеть одновременно весь свой приход. Но он никогда не навязывал знания об этих качествах своим ученикам. Близкие наблюдали и знали об этом. Его молитва обладала фантастической силой. И опять часто-часто он напоминал нам, что все, что мы взрастим в своей душе здесь, пойдет с нами в будущую жизнь, там развитие будет продолжаться от того уровня, к которому мы подойдем здесь.

О. Александр написал много книг Его серия "В поисках Пути, Истины и Жизни" — это выполненный завет великого русского религиозного мыслителя Владимира Соловьева о создании истории дохристианских духовных исканий человечества. Вся его жизнь — это воплощение мечты В. Соловьева, которого он считал своим Учителем, о соединении религиозной философии и церковного служения.

Была великая мука в его жизни — он был евреем и священником Русской православной церкви. Часто произносят: еврей, ну и что тут такого! А очень много "такого"... — Он каждый день поднимался на Голгофу. Он нес людям свет знаний, свое служение, труд, доброту, он не занимался политикой и никогда никому за свою жизнь не отказал в помощи. Он любил русских людей, Россию, Москву, в которой он родился и жил вместе с нами. Он знал русскую культуру глубже и проникновеннее профессоров-специалистов. Но его всю жизнь травили, а за его спиной шипели. Распихивая друг друга локтями, пробираются в храме, чтобы поцеловать уголок иконы Божией Матери, а потом шипят, что он, еврей, "осквернил храм" И сейчас, после смерти его, шипят, что и могилу его из церковной ограды надо выбросить. А ведь в его жилах текла кровь Девы Марии, кровь апостолов. В Церкви главное не иконы, не обряд и колокольный звон, а Христос и Его великая заповедь любви. Иначе все теряет смысл.

Сейчас часто приходится слышать, почему же при такой травле о. Александр не ушел из церкви? Он мог бы преподавать и жить спокойно и безбедно. И был бы сейчас жив и здоров. Но он не мог, даже под угрозой смерти, оставить пастырское служение. "Он не мог уйти из Церкви, потому что в самом его миропонимании она была центральным стволом эволюции ноосферы"[4]. — Так писал он о Тейяре де Шардене, эти слова в полной мере приложимы и к нему. Он буквально жизнь положил, приближая Царство Небесное.

Как Христос, он страдал от "старейшин, первосвященников и книжников"[5]. Как всех пророков, его всю жизнь гнали: власти — из страны, закоснелое церковное фарисейство — из Церкви, потому что он был великим священником, проповедником христианства не "узкопатриотического", обрядового, а потому безопасного и теперь высочайше дозволенного, даже модного. Он был проповедником христианства как великой вселенской религии, и в этом была его космическая миссия.

Во время Божественной Литургии все православные священники произносят молитву о соединении веры. Соединение веры... В основе всех великих мировых религий лежит единый, равный для всех образ Бога. Различные и внешне непримиримые религии связаны на Небе, здесь же — "каждый возделывает свой сад". "В главном — единство, в спорном — свобода, во всем — любовь" — эти слова Блаженного Августина о Александр полагал в основу взаимоотношения религий. Это ли не призыв к единению людей на земле, к великой конвергирующей Вселенной?

За несколько дней до его гибели, когда в мое сердце вдруг ворвалось страшное, но неясное предчувствие, о. Александр сказал мне ласково и мягко: "Нам не надо бояться смерти. Она страшна только тем, кто не выполнил на земле своего предназначения".

Он любил цитировать Гёте: "Уверенность в том, что мы продолжаем жить вечно, вытекает у меня из самого понятия деятельности.. И если я, не зная усталости, буду деятелен до конца, то природа, когда теперешняя моя форма уже не сможет выдержать тяжести моего духа, обязана будет указать мне новую форму существования Пусть же Вечно Живой не откажет нам в новых видах деятельности, аналогичных тем, в которых мы уже испытали себя А если Он по-отцовски дарует нам воспоминание обо всем справедливом и хорошем, к чему мы стремились и что уже создали, тогда и мы, конечно, очень быстро ухватимся за зубцы мировой шестерни"[6].

Он перешел в иной мир ранним сентябрьским утром На него напали по дороге к храму. Какая же злоба кипела в этих людях!

В книге о Александра "Сын Человеческий" есть пророческие слова: "Как и все, что происходило в священной истории, трагедия, разыгравшаяся две тысячи лет назад по вине церковных вождей Израиля, имеет универсальное значение. Читая сегодня грозные речи Иисуса, направленные против фарисеев и книжников, многие христиане усыпляют свою совесть, думая, что они относятся лишь к верхушке иудейского общества I века Но тогда за этими речами остался бы только исторический, преходящий смысл Между тем каждое их слово полностью приложимо к недостойным представителям любой религии или церкви, к их самодовольству, консерватизму, обрядоверию Законники и клерикалы всех мастей легко превращались в гонителей Вспомним хотя бы участь Афанасия Великого и Златоуста, Савонаролы и Гуса, митрополита Филиппа и многих других, кто прошел свой крестный путь по вине "лжебратий". Извращение веры, гордыня, дух культового формализма, расчеты "задобрить" Бога исполнением внешних уставов живучи, как и все человеческие грехи. Древних фарисеев больше нет, но отнюдь не умерло само "фарисейство"[7].

У калитки дома о. Александра, на том месте, где он умер, теперь всегда лежат живые цветы. И я думаю о том, что вот здесь, на рассвете, когда солнце осветило лес, его дом и две красивые ели перед домом, которые он так любил, его встрепенувшаяся душа увидела сияющий, беспредельный, преображенный мир, и его давно умершая мать, женщина с ангельским лицом, встретила сына на пороге новой жизни...

Деятельная, любящая душа о. Александра ушла в Космос, в ноосферу, где его талантам предстоит получить великое, таинственное пока для нас развитие, где ему суждено получить от Творца новую деятельность, вероятно, аналогичную той, в которой он уже испытал себя. И невольно думается: если о. Александр, образ и подобие Божие, так прекрасен, то какой же Христос!

Анастасия АНДРЕЕВА



[1] Прот. Александр Мень (Э. Светлов). Истоки религии. — Брюссель, 1981. — С. 199.

[2] Там же. — С. 200—201.

[3] Там же. — С. 202.

[4] Там же. — С. 358.

[5] Евангелие от Матфея, 16, 21.

[6] Письмо Гёте Цельнеру. Цитируется по кн. А. Меня "Истоки религии" — Брюссель, 1981 — С. 200.

Примечание о. Александра к этой сноске: Аналогичные мысли высказывал и другой писатель—Метерлинк. См.: Метерлинк М. Смерть // Собр. соч. — Т IV — С. 266.

[7] Прот. Александр Мень (А. Боголюбов). Сын Человеческий.—3-е изд — Брюссель — С 406.